На территории мемориального военного городка — петербургского Воздухоплавательного парка — открылась выставка «Колыбель российской авиации». Этого события долго ждали знатоки истории воздухоплавания и авиации, да и все люди, кто так или иначе был связан с судьбой Воздухоплавательного парка – места, где зарождался новый род войск Русской Императорской армии – Военно-Воздушные Силы.
В начале шестидесятых годов двадцатого века Воздухоплавательная улица была южной окраиной Ленинграда. В округе было несколько жилых домов да множество деревянных построек. И все же был в конце улицы здание, которое выделялось особой архитектурой. Мы, жившие в ту пору на Воздухоплавательной, знали, что это здание принадлежит авиационной воинской части.
Главное здание (штаб) УВП-ОВШ, 1912/1913 гг.
Прошло много лет. И вот как-то, в осенний день – было это в 2007 году — я услышала по радио, что музей в Воздухоплавательном парке под угрозой закрытия. В конце передачи прозвучал номер контактного телефона.
Так я познакомилась с Юрием Михайловичем Лозыченко.
Так впервые вошла в здание «особой архитектуры», которое так будоражило мое детское воображение.
О том, что в воинской части есть экспозиция, посвященная истории военного воздухоплавания, я впервые услышала именно в той радиопередаче. Никогда раньше не задумывалась над тем, что именно на улице моего детства находится самая первая в стране часть ВВС. Но когда Юрий Михайлович тем давним октябрьским днем стал показывать мне экспозицию в здании бывшей Офицерской воздухоплавательной школы (ОВШ), я поняла, что фамилия Кованько мне известна. Читая в ту пору книги о жизни русских эмигрантов, я не раз встречала упоминание о Георгии Александровиче Кованько. Чуть позже я узнала, что Георгий был сыном Александра Александровича – старшего сына Александра Матвеевича Кованько, основателя команды русских военных воздухоплавателей, начальника Офицерской воздухоплавательной школы. Той школы, которая располагалась в здании, хорошо мне знакомом с детства.
Это был такой особый подарок судьбы…
Под знаком «реформы»
Впрочем, тогда, в 2007-м году, все складывалось не лучшим образом для экспозиции, которую с таким тщанием собирали в воинской части еще в девяностые годы прошлого века. Для российской армии наступали непростые времена. Ее реформировали, а под знаком реформ проходили вещи весьма сомнительные в нравственном отношении. Не обошли «реформы» (здесь – только в кавычках!) и Воздухоплавательный парк. Часть старинных зданий, являющихся памятниками истории и культуры регионального (увы – не федерального!) значения, в том числе и здание ОВШ, отошли во владения коммерческого предприятия, которым тогда руководил А.И. Лихоманов.
Александр Иванович Лихоманов и решил осенью 2007 года судьбу воздухоплавательной экспозиции. Вначале он предложил Юрию Михайловичу Лозыченко (именно он тогда более других радел за сохранность экспозиции, командование же самой воинской части отнеслось к делу довольно прохладно) платить арендную плату за помещение. Когда же растерянный Лозыченко сказал, что денег у него нет, директор Лихоманов попросил освободить зал как можно скорее. Так, в декабре 2007 Юрию Михайловичу пришлось перенести все экспонаты в неотапливаемый полутемный ангар – на территории той же воинской части.
Вот с таким Юрием Михайловичем – расстроенным, огорченным, взволнованным – я и познакомилась более десяти лет назад. Он был всего-навсего охранником в той самой воинской части, а до ухода на пенсию работал там же радиомехаником. Несмотря на отсутствие соответствующего образования, он все свободное время посвящал изучению истории Воздухоплавательного парка. Без преувеличения: Лозыченко знает историю Парка лучше многих маститых историков. Еще в советские времена прежнее командование части решило организовать в здании бывшей Офицерской воздухоплавательной школы постоянную выставку, посвященную уникальной «воздухоплавательной» территории, (Юрий Михайлович подключился к этому делу самым деятельным образом, можно сказать, стал душой этого своеобразного музея). В 1985-м и в 1987-м годах, на фасаде этого же здания были размещены памятные доски. Надпись на первой доске свидетельствовала о том, что здесь в 1885 году под руководством Александра Матвеевича Кованько формировалась первая команда военных воздухоплавателей. Вторая же доска появилась в связи со 100-летием легендарного русского летчика Петра Николаевича Нестерова, который учился в Офицерской воздухоплавательной школе. В те, еще советские годы (ничуть не хочу поднимать эту эпоху на щит, однако – давайте смотреть правде в глаза!) было очень много энтузиастов, желающих сохранить мемориальный военный городок, и – даже! — в партийном и административном руководстве Московского района Ленинграда. Особо ценными были встречи с младшей дочерью генерала Кованько – Варварой Александровной. Благодаря ее невероятной отзывчивости и уникальной памяти было устранено множество пробелов в истории уникального военного городка. Именно Варвара Александровна, находясь в почтенном уже возрасте, вспомнила не один десяток имен офицеров и нижних чинов, служивших в Парке. Младшая дочь генерала Кованько воспитывалась, можно сказать, на «воздухоплавательной» земле. Александр Матвеевич очень любил свою Варишу, и ей разрешалось сидеть на ручке кресла, когда к отцу офицеры и прочие посетители приходили с докладом. Поразительно, что маленькая девочка (Варвара Александровна родилась в 1907 году) смогла сохранить в памяти своей такое количество лиц и обстоятельств. Она смогла воспитать в любви к Парку и своих потомков – дочь Елизавету Евгеньевну, внучек Марию (дочь Елизаветы) и Татьяну (дочь младшего своего сына – Евгения).
Мемориальные доски, установленные на фасаде штаба УВП-ОВШ в 1985 г. в честь 100-летия УВП-ОВШ и в 1987 г. в честь 100-летия со дня рождения П.Н. Нестерова – выпускника ОВШ.
«Я очень уважал Варвару Александровну, — сказал мне как-то Юрий Михайлович. — И дал ей слово, что сделаю все для того, чтобы память о Парке, о ее отце жила».
И в самом деле – несколько лет маленький музей в воинской части жил, его с интересом посещали школьники, студенты, краеведы, военные. Музей посетил и упомянутый мною Георгий Александрович Кованько, приехавший в Санкт-Петербург из Сан-Франциско. Сколько было радости у человека, увидевшего страну, где родился его отец и дед, — попробуем представить! К тому же Георгий Александрович увидел и знаменитый в свое время Воздухоплавательный парк, понял, что память о предках жива… Сейчас уже трудно вспомнить всех, кто спешил в свое время в Парк. В день моего знакомства с Юрием Михайловичем на выставку пришли два молодых аспиранта-математика, один из Самары, другой аж с Камчатки. Они приехали в Петербург на симпозиум молодых ученых, но, как и я, услышав сообщение по радио о возможном закрытии выставки в Воздухоплавательном парке, пришли именно сюда. Тогда же на экскурсии были и две женщины – одна выпускница, а другая студентка знаменитой «Мухи» (Академии имени Штиглица). Когда с спросила у них – зачем же художникам воздухоплавание, то ответ получила тут же: кому, как не художникам, любить полеты в небеса?..
Да, каждый посетитель экспозиции находил здесь отраду и пищу для ума и души.
И вот наступил этот злосчастный декабрь 2007 года…
Много с той поры воды утекло. И много замечательных людей узнала я — благодаря Воздухоплавательному парку.
Я познакомилась и подружилась с Виталием Владиславовичем Лебедевым, председателем секции истории авиации и космонавтики при петербургском Институте истории естествознания и техники РАН, с Владимиром Петровичем Ивановым, выдающимся знатоком истории авиации; воссоздателем старинных самолетов, инженером Георгием Владимировичем Галли, с директором Музея гражданской авиации Нателой Михайловной Сафроновой. Моими большими друзьями стали потомки генерала Кованько — Елизавета Евгеньевна Сергеева, ее дочь Мария Олеговна, ее племянница Татьяна Евгеньевна Громова… Все мы – так или иначе – были озабочены судьбой Парка, все были вовлечены в орбиту тех драматических обстоятельств, которые постигли мемориальный военный городок…
Самым печальным было то, что в Парке разрушались здания, а попавшие на территорию предприятия А.И. Лихоманова хоть и ремонтировались, но, разумеется, без всякой научной реставрации. (Между тем, Главное здание ОВШ и еще несколько требуют именно такого подхода). Я видела, как за десять лет страшно обветшал дом, где жил генерал Кованько с семьей, как варварски разбит настенный декор, как изуродованы (а большинство просто вырвано с корнем!) балясины лестничных перил.
Хранитель мемориальности места УВП-ОВШ Юрий Михайлович Лозыченко (слева) вручил очередную памятную медаль, выпущенную им к 160-летию со дня рождения А.М. Кованько. Фото В.В. Лебедева.
Больше всех негодовал Юрий Михайлович Лозыченко – ведь он видел почти каждый день, как разрушаются старинные казармы, видел равнодушие бизнесменов, равнодушие военных… Впрочем, справедливости ради, скажу, что даже доброжелательные люди нередко говорили Юрию Михайловичу о том, что затея с сохранением Парка – наивна. Ведь все равно все решают деньги и связи. А этого у не было ни у Лозыченко, ни у тех людей, которых я назвала еще – Виталия Лебедева, Георгия Галли и прочих соратников… А ведь казалось бы – неужели начальники, которые принимают масштабные решения, не понимают, какую духовную и историческую ценность имеет этот военный городок, где обучались первые авиаторы, многие из которых стали участниками Первой мировой войны и Георгиевскими кавалерами? Выяснилось – не понимают, или не хотят понимать.
В Ильин день…
Впрочем, и при сопротивлении жестким обстоятельствам делалось немало. Нередко бывает – война мобилизует силы, о которых в мирное время не думали.
В ноябре 2009 года в воинской части, все еще действующей (и по эту пору) на территории Воздухоплавательного парка, появился Поклонный крест. Не могу не сказать слова благодарности петербургскому историку и журналисту Илье Васильевичу Попову, который был организатором и благотворителем в этом деле. Крест сейчас стоит на месте разрушенного в 1926 году Ильинского храма, построенного при руководстве генерала Кованько в 1899 году. Это был первый храм русских авиаторов. Теперь каждый год, 2-го августа, в день памяти Илии Пророка (его воздухоплаватели почитали своим покровителем), возле креста проводятся молебны, где поминаются первые авиаторы. Именно после «изгнания» выставки из здания ОВШ петербургские издания стали наиболее активно писать о проблемах бывшего Воздухоплавательного парка. Выходили теле- и радиопередачи. Устраивались пресс-конференции. А сколько писем было написано в различные инстанции, вплоть до президента и министра обороны! В ответах, конечно, не предлагалось реальной помощи, однако все «ответчики» решительно поддерживали на словах действия энтузиастов. Все это давало надежду на то, что Парк будет жить – в новом качестве: здесь, как мы мечтали, появится большой памятный комплекс, с часовней, а может, и с храмом.
Молитвенный дом-церковь во имя пророка Илии, освящённый в 1899 г., — первый храм русских военных воздухоплавателей и будущих авиаторов – покорителей Пятого океана.
Внутреннее убранство церкви Святого Илии Пророка, 1907 г.
Это место будет священным в истории отечественного воздухоплавания и авиации пока здесь будут собираться люди и отдавать дань памяти первым покорителям Пятого океана и небесным защитникам нашего Отечества. Фото В.В. Лебедева.
Не могу не рассказать еще об одном сюжете, который начал развиваться еще в 2008 году, но, увы, пока не получил продолжения. Связан он с установкой памятной доски на доме (Санкт-Петербург, улица Чехова, 6, бывший Эртелев переулок), где родился основатель военного воздухоплавания в России генерал Кованько. Когда возникла эта идея – не столь важно, важно, что многие энтузиасты пытались реализовать ее. По разным причинам это не получалось. Попыталась подключиться к этому делу и я. Вместе с правнучкой генерала, Татьяной Громовой, мы собрали все необходимые документы. Известный российский скульптор Ян Янович Нейман (к сожалению, скончавшийся в 2017 году) по просьбе Татьяны сделал замечательный макет памятной доски (позже Ян Янович изготовил и макет памятника генералу Кованько). Но, несмотря на всю нашу активность и неоспоримую значимость личности А.М. Кованько, в установке доски было отказано. Комитет по культуре правительства Санкт- Петербурга мотивировал отказ тем, что, дескать, дом номер 6 по улице Чехова был перестроен, а значит, не имеет смысла устанавливать там памятную доску. Думаю, что комментировать тут нечего. Мы знаем десятки примеров того, когда текст на памятной доске начинается словами: «На этом месте стоял дом…». К тому же, если быть абсолютно точным, здание, где родился в 1856 году генерал, не было полностью разрушено, часть старого строения вошла в новое здание, это можно подтвердить архивными документами. К сожалению, сейчас фасад дома по адресу улица Чехова, 6 находится в удручающем состоянии. Там располагаются различные организации, руководителям которых, видимо, невдомек, в КАКОМ здании они трудятся. Кстати, уже в конце XIX века дом перешел во владение знаменитого книгоиздателя, писателя, театрального критика Алексея Сергеевича Суворина. Но и об этом фасад «безмолвствует» …
В 2014 году, когда отмечалось столетие начала Первой мировой войны, на августовском молебне рядом с Поклонным крестом появился большой камень с табличкой, где говорится о первых воздухоплавателях-авиаторах – участниках русско-японской и Первой мировой войны. Это, на первый взгляд, незначительное событие (в самом деле – камень, табличка – да таких сотни! — но ведь все это делалось на средства энтузиастов) было тоже положительным знаком для хранителей истории Парка. Камень появился тут тоже счастливым образом. Моя подруга, тогда инженер «Водоканала» Татьяна Курятникова (тоже «болеющая» за Парк) увидела как-то на прогулке в Ольгино большой гранитный валун. «Таня, это замечательно, — сказала я тогда в ответ на ее сообщение о находке, — но как привезти камень в Парк?» И опять – спасибо! Спасибо Татьяне – смогла убедить руководителей «Водоканала»: дали машину, командировали рабочих. И камень был доставлен по адресу! Позже изготовили табличку (здесь содействовал мой добрый знакомый, петербургский скульптор Владимир Николаевич Филиппов).
Место поклонения первым воздухоплавателям и авиаторам в год 100-летия начала Первой мировой войны. Фото В.В. Лебедева.
Памятный камень, установленный у основания креста в 2014 г. к 100-летию начала Первой мировой войны при поддержке Западного военного округа МО РФ и ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга». Фото В.В. Лебедева.
Да, многое произошло с того момента, когда Юрию Михайловичу Лозыченко пришлось покинуть Главное здание ОВШ. Кстати, владельцы коммерческого предприятия, видимо, заботясь о своем престиже, открыли автомойку перед самым фасадом этого здания ОВШ. Теперь увидеть это некогда красивое строение можно, только отойдя на несколько десятков метров к железной дороге. Положить цветы возле мемориальных досок возможно только с разрешения руководителей этой коммерческой организации, да не всегда это разрешение и получишь. Неоднократно Виталий Лебедев пытался наладить отношения с коммерсантами – но каждый раз что-то не «срасталось». А был момент, когда доски с фасада здания … исчезли. Заметил это совершенно случайно Алексей Дмитриевич Афанасьев – потомок знаменитого русского летчика Сергея Алексеевича Ульянина (С.А. Ульянин – выпускник Учебного воздухоплавательного парка – такое наименование имело подразделение до открытия в 1910 году Офицерской воздухоплавательной школы), решивший сфотографировать, по возможности, здание, понять – в каком же оно состоянии пребывает. Сообщил всем заинтересованным лицам. Лишь благодаря журналистским выступлениям и настойчивости того же Ю.М. Лозыченко доски появились вновь. Исчезновение потом объяснили… ремонтом здания. Однако отремонтированное сооружение довольно долго стояло без досок. В общем, неприличная история, я бы сказала – подлая.
И тем не менее, нужно вспомнить всех добрых людей, которые по мере своих сил сохраняли память о Воздухоплавательном парке. Кто-то говорил о Парке с высоких трибун различных исторических конференций, кто-то писал письма большим начальникам, а кто-то, как Татьяна Курятникова, скромно сажал цветы возле Поклонного креста и камня.
Но в какой-то момент мы поняли: ситуация начинает «пробуксовывать». Я сама слышала мнение одного из муниципальных депутатов (фамилия тут не важна, думаю, таких персон немало): хорошо бы построить на месте этого Парка … торгово-развлекательный комплекс. Один из уважаемых петербургских архитекторов (фамилия тоже не имеет значения) заверил меня, что в скором времени все постройки в этой части Московского района будет снесены и возведено будет элитное жилье. Судя по тому, как сносят все сооружения между Лиговским проспектом и Черниговской улицей, эта информация может быть достоверной. Итак, реальной помощи нет ни от районной, ни от городской администрации, ни от высоких военных командиров. На все письма мы получали ответа – да, дескать, надо сохранять историю… Но – не более того. У меня, честно признаться, порой возникало ощущение безысходности, отчаяния. Сколько же нужно убеждать в том, что ТУТ УЧИЛИСЬ И ТРУДИЛИСЬ ПЕРВЫЕ АВИАТОРЫ РОССИИ?
И в воздухе есть опора
Но вот просвет, кажется, появился. В числе тех людей, которые заинтересовались судьбой Парка, появился Игорь Токарев. Офицер запаса, пятнадцать лет служил в Ленинградском военном округе. Служил он не в ВВС, но с детства мечтал пилотировать самолеты. «В душе я всегда чувствовал себя летчиком, — рассказал мне Игорь Владимирович. — Модели аэропланов собирал еще в детстве. Всегда любил летать на самолетах, а когда мне было четырнадцать лет, попробовал сам управлять Ан-2. Этот счастливый для меня случай произошел на Кольском полуострове, в поселке Ловозеро. Там, в местном аэропорту, работала моя тетя. Она и посадила меня тогда в самолет. Потом меня было не оторвать от него. Позже научился управлять вертолетом. Сейчас иногда пилотирую Як-52. Вообще, все, что связано так или иначе с авиацией, мне было интересно. И очень переживал из-за того, что в Петербурге нет Музея истории авиации. Ведь именно в нашем городе, еще в Российской Империи, началось серьезное освоение неба. Несколько лет назад я познакомился с коллективом музея, расположенном в петербургском Университете гражданской авиации. С директором музея Нателой Михайловной Сафроновой и ее коллегами мы вскоре стали единомышленниками. Узнал в Университете о проблемах Воздухоплавательного парка. Когда пришел туда, понял, что эта земля во всех отношениях достойна того, чтобы здесь открыть в будущем Музей авиации. Начал собирать документы на согласование передачи зданий и территории под Музей. Документы наконец-таки удалось подписать в Министерстве обороны. Случилось это в 2018 году. Стали спешно собирать предметы для экспозиции – очень хотелось открыть ее в те дни, когда в Университете гражданской авиации проходят Чтения имени Игоря Сикорского. Ведь на Чтения приезжает множество участников из разных городов – и это люди, которым по разным причинам Воздухоплавательный парк тоже дорог. И вот 25 апреля мы открыли нашу – пусть пока еще небольшую – выставку, которая, верю, положила начало будущему большому Музею в Воздухоплавательном парке.
Афиша выставки «Колыбель российской авиации». Фото М.К. Кротовой
Помимо фотографий, рассказывающих об истории Парка, в помещении бывшей «караулки» разместили «уголок генерала Кованько», а в одном из ангаров, правда, уже советского времени, расположили несколько воссозданных самолетов – реплики старинных аэропланов, привезли макеты воздушных шаров… Будет теперь принадлежать Музею и дом, где жил Александр Матвеевич Кованько. Конечно, предстоит большая работа по его ремонту и возможной реставрации… Планы наши большие – приводить в порядок территорию, создавать временные и постоянные экспозиции. И мастерские по созданию реплик старинных летательных аппаратов, и ремонтные мастерские, и учебные классы для школьников, которые хотят посвятить свою жизнь авиации и многое другое, вплоть до небольшого актового зала, где будут проводиться и конференции, и встречи с интересными людьми, чья жизнь связана с небом, и даже концерты – все это возможно в Воздухоплавательном парке. Главное – чтобы единомышленниками были и военные, и историки, и музейщики, и ветераны авиации. Слишком много было разногласий – нужно в конце концов собираться и решать задачи вместе».
С приветственным словом выступил Игорь Токарев. Фото М.К. Кротовой
…В тот апрельский день в Воздухоплавательном парке собралось много посетителей. Перед открытием выставки священники иерей Константин Аугустайтис (муж правнучки генерала Кованько — Марии) и протоиерей Константин Татаринцев (заведующий сектором ВВС Синодального отдела Московской Патриархии по связям с Вооруженными Силами – постоянный участник Чтений имени И.И. Сикорского) провели молебен. Звучала музыка, песни, в одном из ангаров расположились старинные самолеты – вновь созданные, конечно. (Увы, в нашей стране не сохранилось ни одного аэроплана – участника первых российских полетов и Первой мировой…) Украшением праздника был макет воздушного шара. И настроение у всех было хорошим. Еще бы – пусть поднялись на малую ступеньку к возрождению Парка, но все же поднялись!
Иерей Константин Аугустайтис и протоиерей Константин Татаринцев провели молебен перед открытием выставки. Фото М.К. Кротовой
Скажу честно – я далека от зашкаливающего оптимизма. Очень много – я в этом убедилась давно! – рядом с Парком людей сочувствующих. Но очень мало тех, кто делает дело. Впрочем, это обычное явление – ведь трудиться-то надо бесплатно. Игорь Владимирович Токарев в музейном деле – человек начинающий. Найдутся ли у него добровольные помощники – хотя бы на первое время? Смогут ли наладить профессиональные отношения Токарев и Лозыченко? (Мне бы очень хотелось – чтобы это случилось!) Будут ли принимать участие в создании Музея люди «от Лихоманова»? Как будет вести себя командование воинской части, да и вообще – чего уж мелочиться! — Министерство обороны?
И – главное – как и где собирать экспонаты для такого заведения? Ведь историки авиации прекрасно знают – как много уникальных предметов, связанных с воздухоплаванием и авиацией бездумно погибло в советское (да уже и не в советское!) время. Сколько раритетов было растащено, разграблено, просто уничтожено… Но это всё – «отдельная песня».
…Много лет назад ленинградский поэт Александр Кушнер написал стихи о Воздухоплавательном парке. Там есть такие строчки – «Названье плавно и крылато. Как ветрено и пусто тут!» Мне бы очень хотелось, чтобы остались в любимом Парке и плавность, и крылатость, и ветер… А вот пустоты не надо.
Как говорил наш легендарный Петр Николаевич Нестеров – «…и в воздухе всюду опора». Вот и давайте искать эту опору.
Прежде всего – в самих себе.
PS. Я намеренно ничего не рассказываю нашим читателям об истории Воздухоплавательного парка. Об этом немало сказано на других страницах нашего сайта.
Марина КРОТОВА, 2018.