Журналист, член Союза журналистов СПб, автор публикаций об истории Санкт-Петербургского Воздухоплавательного парка, член инициативной группы по сохранению мемориальной территории «Воздухоплавательный парк».
Активно участвует в работе Секции истории авиации и космонавтики, Комиссии воздухоплавания РГО.
Контактный телефон 8-921-658-59-64, электронный адрес mkrotoffa@yandex.ru
МОЯ ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛЬНАЯ
Я родилась в Ленинграде в 1955 году, в семье реставраторов.
Первые тринадцать лет моей жизни прошли на улице с поэтическим названием – Воздухоплавательная. В архитектуре и очертаниях моей «малой родины», впрочем, не было ничего поэтического. С востока проходила железная дорога, с запада, с Лиговского проспекта, на нас наплывали дурные запахи мыловаренного завода (где работала моя бабушка Анна Михайловна Титорова), на севере располагались бесконечные склады, железнодорожные депо и гаражи, которые, в конце концов, замыкались старинным Витебским (Царскосельским) вокзалом (там уже начинался настоящий Петербург, вернее, тогда – Ленинград). И лишь на юге, на излете Воздухоплавательной улицы, за забором, находился некий «заповедник», куда нас, детей, не пускали. Это была воинская часть. Все мои взрослые земляки называли ее просто «Часть». В «Части» работали некоторые жители нашей улицы, в том числе наша соседка тетя Зина Зимина, от которой я первый раз и услышала, что часть эта – авиационная… И мне всегда хотелось увидеть лётчиков, потому что к своим шести годам я уже успела полетать с родителями на Ту-104, и этот полет, хотя потом было множество других, мне помнится до сих пор… Но лётчиков из «Части» тогда ни я, ни мои дворовые друзья и подружки так и не встретили ни разу… Зато достаточно подробно, из-за забора, я изучила тогда красивое трехэтажное здание палевого цвета, которое как будто парило над забором «Части». Вот в таком доме мне хотелось бы жить! Но я уже знала, что дом принадлежит «Части» и мне там не бывать.
Что касается наших жилых зданий, то это были несколько низкорослых домов, построенных на стыке девятнадцатого-двадцатого веков. Самый привлекательный из них принадлежал некогда купцу Воронину, с правнуком которого, Володей, мы потом ходили в одну школу. И в «Воронином» доме, и в других соседних домах жили в начале двадцатого века рабочие близлежащих заводов, извозчики, трактирщики и мелкие лавочники. Это было основное население Московско-Ямской слободы. Извозчиком был и мой прадед – Михаил Титоров, приехавший в Петербург из Тверской губернии. Отчества его я не знаю, так как в детстве вообще мало интересовалась тем, что было «до меня».
Гораздо интереснее было то, что «вокруг меня и рядом со мной». Рядом проходила железнодорожная насыпь, зимой покрывающаяся голубым снегом, в котором можно было кувыркаться до изнеможения. Летом насыпь вспыхивала миллионами одуванчиков, одуванчиковые поля переходили и дальше, на восток, за железную дорогу, где был роскошный яблоневый сад, простиравшийся к югу на несколько километров. Мы играли там, смотрели на поезда и представляли себе, как сами едем в этом поезде «дальнего следования» куда-нибудь в Киев…
Я любила свою улицу, но одновременно очень… стеснялась говорить малознакомым людям о том, где я живу. Особенно ущербной я чувствовала себя, когда слышала, что кто-то живет на Невском проспекте. Ведь я знала, что недалеко от Невского, на Дворцовой площади, стоит самое красивое здание в Ленинграде – Зимний дворец. К своим пяти-шести годам я уже успела побывать в этом дворце не один раз. Там работала моя мама, она была позолотчиком-реставратором. Когда меня, маленькую, было не с кем оставить, то я ехала с мамой, на «ее работу».
Конечно, в сравнении с Невским моя Воздухоплавательная – как небо и земля. Так мне казалось.
Вид на Воздухоплавательную улицу со стороны Воздухоплавательного парка.
И лишь теперь, по прошествии десятков лет, я понимаю, что «землей» как раз был и остается Невский. А небо – это моя Воздухоплавательная.
Но это лишь теперь… Как-то я спросила у бабушки, которой нет уже тридцать девять лет, почему наша улица имеет такое странное название. «Здесь, что, плавали по воздуху?» – почему-то с усмешкой спрашивала я. «Да, здесь летали шары и дирижабли, – отвечала бабушка. – И мы за ними, глупые, бегали, пытались догнать…»
Я окончила филологический факультет Университета, стала журналистом, написала книгу о ленинградских реставраторах, посвященную моим родителям, и выпустила свой небольшой поэтический сборник, где, по сути, отражена вся моя жизнь. И вот я вновь пришла на Воздухоплавательную улицу, где уже нет наших домов, нет яблоневого сада с одуванчиками, где нет многого, что больше пятидесяти лет назад приводило меня в восторг. Пришла потому, что услышала по радио о том, что единственный в стране музей истории военного воздухоплавания лишается своего помещения…
Если ты чего-то хочешь от всей души, то Бог тебе всегда дает. Так, я познакомилась с потомками генерала Кованько. Александр Матвеевич Кованько, родившийся в Санкт-Петербурге в 1856 году, был командиром первой команды военных воздухоплавателей России, разместившейся в 1885 году на Волковом поле. Позже он стал начальником Учебного воздухоплавательного парка, а в 1910 году – Офицерской воздухоплавательной школы, первого в России авиационного военного учебного заведения. В 1899 году в Учебном воздухоплавательном парке был открыт храм во имя Святого Пророка Божия Илии. Пророка Илию воздухоплаватели, а потом уже и первые летчики считали своим покровителем. ( В 1926 году Ильинская церковь была разрушена.) В 1907 году, 11 декабря по старому стилю, в храме была крещена Варвара Кованько, младшая дочь Александра Матвеевича Кованько и его законной жены Елизаветы Андреевны. А восприемниками (сейчас их чаще называют крестными отцом и матерью) на крестинах Вареньки были Его Императорское Высочество Великий Князь Петр Николаевич и вдова генерал-адъютанта Андрея Александровича Попова – Варвара Карловна. Именно потомки Вареньки, Варвары Александровны Кованько, и живут сейчас в Санкт-Петербурге. С ними мне и посчастливилось познакомиться и подружиться уже в двадцать первом веке. Это дочь Варвары Александровны – Елизавета Евгеньевна, внучки – Татьяна и Мария…Мы общаемся уже несколько лет.
Я стала читать книги об истории воздухоплавания и авиации, изучать архивные материалы. И подернутая патиной времени картина моей скромной улицы начала проясняться. Я увидела и поняла, сколь прекрасными были когда-то земли Воздухоплавательного парка и какие замечательные люди – военные инженеры, ученые, авиаторы – бывали на этих землях, а значит, проходили или проезжали именно по моей Воздухоплавательной улице. И моя юная бабушка Анна, дочка ямщика, смотрела вслед этим экипажам, а позже и автомобилям, и восхищалась этими людьми и радовалась соседству с Воздухоплавательным парком.
Авиационно-техническая база действовала в той самой «Части» до прошлого, 2012-го, года. Сейчас военные покидают старинный Воздухоплавательный парк. А главное здание Офицерской воздухоплавательной школы, любимое мною с детства, уже давно не принадлежит армии, у него новые владельцы. Именно в главном здании ОВШ несколько лет назад и находилась экспозиция, посвященная истории воздухоплавания. Заведовал ею работник воинской части и большой энтузиаст Юрий Михайлович Лозыченко. Теперь у дома палевого цвета появились новые владельцы, и экспозиция «переведена» в сарай. А в историческом здании, где учились первые авиаторы России, в том числе и Петр Николаевич Нестеров, совершивший первую «мертвую петлю» и первый в мире авиационный таран, сейчас расположились различные арендаторы…
Главное здание Офицерской воздухоплавательной школы. Фото 2011 года.
Дом, где жил генерал А.М. Кованько с семьей. Фото 2010 г.
Воздухоплавательный парк, южная часть, вид на бывший плац. Фото 2008 г.
Парковая улица. Старинные казармы Воздухоплавательного парка. Фото 2010 г.
Такая она, моя Воздухоплавательная улица. Сто лет назад там витали великие идеи об освоении воздушного пространства. Во времена моего детства это была тихая и совсем непредставительная окраина Ленинграда. Сегодня – здесь бесконечные рекламные щиты, автозаправочные станции, склады, покрытые дорожной пылью. Лишь табличка на железнодорожной станции «Воздухоплавательный парк» говорит о том, что когда-то здесь была удивительная жизнь. И стоят до сих пор здания императорской Офицерской воздухоплавательной школы, одно из которых, палевого цвета, было моим любимым домом больше пятидесяти лет назад. Правда, об этой Школе мало кто знает в сегодняшнем Санкт-Петербурге. Даже среди лётчиков…
После того, как уже взрослым человеком я пришла в еще существующий музей воздухоплавания, у меня появилось много друзей, которые, оказалось, тоже «болеют» историей Парка. Так сложилась наша инициативная группа по сохранению историко-военной территории «Воздухоплавательный парк», и я являюсь ее пресс-секретарем. Пишу статьи о Воздухоплавательном парке, готовлю фотоальбомы. О том, что нашей группе удалось сделать, – предмет особого разговора.
…Вот так Воздухоплавательная улица стала моим исповедальным путем, по которому я иду, делая для себя все новые и новые открытия, и вспоминаю свою бабушку, которая, увы, не вышла замуж за воздухоплавателя.
Моя бабушка Анна
Вышла из дому рано
И увидела в небе золотой дирижабль.
Он бескрылый и тихий,
Злому ветру покорный,
Но в груди у Анюты
Полыхает пожар!
Моя бабушка Анна
Загадала желанье,
Но за тучею скрылся золотой дирижабль,
И тревожно, и странно
Билось сердце у Анны:
Растворился, растаял,
Ах, как жаль, ах, как жаль!
Вот минуло столетье,
Ну а он не вернулся,
И душевная рана горяча и свежа:
Моя бабушка Анна
Вышла из дому рано
И увидела в небе золотой дирижабль.
Марина КРОТОВА